— Следи за словами, мальчишка! Это тебе стоит кланяться! — прогремел я, невольно выпустив родовую ауру. Э? Какого сарнита я ее вижу? Почему она разошлась золотым кольцом и искрится какими-то золотыми молниями?!
— Школу? Хах… школьник. А вчера вечером и ночью ты вёл себя как взрослый опытный мужчина, — ответила она, не сводя с меня игривого взгляда. — Воспользовался беззащитной подвыпившей женщиной. И не один раз!
— Аскольд Игоревич, рада, что вы выздоровели. Слышала, вы были несколько дней на больничном.
— Алёна, пойдём уже, — чуть потянул её за руку Кузя. В его голосе слышались просительные нотки.
Поймав бесчувственное тело, я осторожно перевернул его и уложил на ковровое покрытие. Затем поднял взгляд на судью. Тот уже начал отчёт.
Когда дверь кабинета за ними закрылась, Кирилл скривился и с силой ударил по столешнице. Затем он поднялся из-за стола, схватил стакан с недопитым коньяком с журнального столика, стоявшего между диванами, и одним движением влил янтарную жидкость себе в глотку.