— Под ней дорожка следов. По бугру не пошли, правильно, елку низом обошли. А вот того, что ветка следы от снега прикроет — не учли.
— Здесь, товарищ комиссар, такая картина получается. Если коротко сказать, то мне вообще не понятно, кто у нас операцией «Снег» руководил. До того момента, покуда Ланге не дернул Манзырева к себе на встречу, все еще можно было объяснить и понять. А вот после этой встречи все двинулось как-то боком. Ну, то, что не сумели его сразу ликвидировать, это я еще объяснить могу, а вот дальше совсем чертовщина начинается. Дневник мы его прочитали. Не сразу, конечно. Он без карты полностью не читается. И по прочтении его картина вырисовывается совсем уже жуткая. Этот беглый зек, этот «дядя Саша», в немецком тылу вытворял, что хотел. Крайцхагеля помните?
— Да, товарищ старший лейтенант госбезопасности. Я отправил бойцов подрубить ель у края дороги.
Майер пододвинул стул и сел поближе к нам. Кобура у него была уже застегнута (когда только успел?).
— Не злой я, дядя Саша. Справедливый. А что, у нас по справедливости за предательство полагается?
Мы понимали. Горловка была настоящим осиным гнездом. Не проходило и недели, чтобы там не стрельнули в очередного председателя или в проезжего офицера. А несколько солдат вообще растворились там бесследно. Деревню дважды ставили вверх дном, но ничего особо ценного не нашли. Местные кивали на лес, примыкавший вплотную к деревне — мол, оттуда злодеи пришли, туда же и ушли.