Цитата #376 из книги «Принцип Новикова. Вот это я попал»

— После твоей аккурат через две недели, — Петр был мрачен. Он смотрел как гвардеец довольно деликатно выталкивает бывшего жениха Екатерины Долгорукой за пределы имения и только вздыхал.

Просмотров: 3

— Я считаю, что прошлое возможно изменить, вот только оно в этот момент перестанет быть нашим прошлым, и станет прошлым в параллельной вселенной. И да, я верю в теорию мультиверсума, если вы об этом. Но, мы же рассматриваем лишь теоретические вероятности, не так ли? — мы все синхронно, как болванчики закивали головами. — Хорошо. Я хочу видеть объект.

Просмотров: 5

В комнату вошел Бидлоо, как обычно без стука. Взять его с собою мне пришлось, чтобы совсем уж не оскандалиться. Но тут был выбор: Бидлоо, или Лесток, или Блюментрост. Мой выбор пал на Бидлоо, потому что к Лестоку доверия у меня не было никакого, а Блюментрост ассоциировался у меня со смертью сестры, которую он лечил, да так и не вылечил. И, вроде бы данная фамилия звучала и при гибели Петра второго. Может быть, и нет. Может быть, я просто сам себя накручиваю, ведь не помню точно, что там было, но удар табакеркой все чаще и чаще начинал выходить у меня на передний план, тем более, что я находился здесь в Царском селе довольно давно, и никто из Долгоруких навестить меня не поспешил. А ведь в глубине души я рассчитывал на то, что придется с ними здесь пересечься. Тем временем Бидлоо подошел к моей постели и дотронулся прохладной ладонью до лба.

Просмотров: 3

Болел я почти неделю. Тяжело с высоченной температурой, которая куда-то делась, как только появилась сыпь. Долго разглядывая усыпанное пузо, я хлопнул себя по голове и рассмеялся. Да, это оспа, только немного другая, ветряная, или попросту — ветрянка. Стараясь не чесать оспины, чтобы не остались следы, я провалялся в постели еще несколько дней. Самая что ни на есть детская болезнь протекала после того как спал жар вполне удовлетворительно, но тут настала пора реализовывать мой план, заключающийся в том, чтобы сообщить всем, что здоровье у императора не очень, и он вообще-то умирает. Ко мне все еще никого не пускали, о заразности оспы в это время уже знали, и дураков навестить больного не нашлось. Точнее, заподозривший что-то Остерман, вот же змей, пытался прорваться, но был послан. А вот Ванька даже приходил через день, все время пропадая у невесты. Да, вот это истинная дружба, как она есть. Петр Шереметьев тоже рвался, но его ко мне не пустили. Никто не знал о моем истинном состояние, кроме неотлучно находящихся со мной Митьки, Репнина и Бидлоо. Который только поджимал губы, повторяя, что он был прав насчет меня, а он-то в таких вещах не ошибается. Я кивал головой, и запрещал выходить в люди.

Просмотров: 3

— Воспримут как понижение, — деловито сообщил Репнин.

Просмотров: 5