Николай Ежов. Один из главных символов большевизма — ежовые рукавицы. Этот полутораметровый человек возглавлял всесильное ведомство, отвечая за массовый террор вместе с репрессиями 30-х годов. Его поставили к стенке в 40-м году. Помимо обвинений в госизмене и подготовке антиправительственного путча значилось то, что он был алкоголиком и педерастом. В последнем пункте обвинения ключевую роль сыграл Лев Шварцман — замначальника следственной части МГБ. Ежов приметил смазливого юношу ещё в середине 30-х, взяв его на работу из газеты. Бывший репортёр «Киевского пролетария», а затем ответственный секретарь «Рабочей Москвы» приглянулся Ежову, и он предложил ему поменять пропагандистский цех на кровавую пыточную. Тот согласился и 15 лет пытал, сажал, в том числе своих бывших коллег из интеллигенции. В 38-м году Шварцман продал своего покровителя и способствовал его разоблачению. Расследовал его преступления, за что от Берии получил место заместителя следственной части НКВД и потом МГБ. В 40-е годы он занимался тем же, чем и при Ежове. Но его арестовали. Его уже бывшие коллеги получили от него признание, что он вступал в связь со своими сотрудниками, а также со своим собственным сыном.