Надо сказать, что разделённые в результате великой смуты русские люди Великороссии и Малороссии стремились всеми струнами душ своих к объединению. И одни, и другие узнали все прелести господства Запада на своих землях.
Когда Чемберлен, вернувшись домой в Лондон после саммита в Мюнхене, бравировал, размахивая бумагами, — «Я привёз вам мир!», его коллега француз Деладье приехал в Париж с понурой головой. Бывший фронтовик Первой мировой отчётливо понимал, что это начало новой войны. Её общемировой масштаб — просто вопрос времени.
Для большинства белых эмигрантов любовь к Родине оказалась сильнее классовой ненависти, как утверждает генерал-лейтенант СВР РФ, кандидат исторических наук Леонид Петрович Решетников.
Цинизм ситуации состоит в том, что священников, которые под носом у фашистов по поручению советской власти помогали пленным, спасали людей и боролись против гитлеровцев, после войны НКВД судило за это же. Но это было уже после победы. А в середине войны, когда произошёл переломный момент в битве под Сталинградом и на Курской дуге, когда началось освобождение занятых нацистами территорий, Сталин решил прибегнуть к той же тактике, что и Розенберг. Он демонстративно пошёл на союз с православием, чтобы русские люди его поддержали.
Третье. Люди просыпаются утром, чтобы попить воды, и обнаруживают, что кран пуст, а на телефон им приходит рассылка о том, где продаётся вода. В магазине уже расфасована вода по бутылкам, которые они могут купить.