Анастас кивнул. Коршунов нарисовал им образ надломленного, но не до конца юноши, который борется за выживание семьи, тихо спиваясь. Жалкий образ. Который смог усыпить их бдительность.
Старик говорил медленно, как тот, кто давно никуда не спешит. Когда его рот открывался, то кожа собиралась в уродливые морщины.
— Вот и мне хватает. Я прыгаю, зачем усложнять?
— У кого можно купить город? — удивился я.
— Эм… Может в этом? — достала она из кармана…
— Народ, вообще-то у нас есть план… — попытался возразить Виктор.