Следом шли более медленные пехотные отряды, сопровождавшие обозы. Бесконечной вереницей тянулся караван тяжело нагруженных верблюдов и почти такая же длинная колонна повозок. Несколько из них выделялись большими эмблемами красного креста на парусиновых пологах. В одном из таких фургонов путешествовали две сестры милосердия: баронесса Люсия Александровна Штиглиц, и ее подруга Екатерина Михайловна Мамацева, урожденная Сутолмина.
- Ваше благородие, - безуспешно попытался успокоиться и доложить по уставу кондуктор. – За время вашего отсутствия происшествий не случилось, за исключением… атаки свинской кавалерии!
- Дмитрий Николаевич, пожалуйста, - снова начала баронесса, но Шеман деликатно, но вместе с тем решительно прервал ее.
- Нет. Лучше ты иди, - тихо отвечала та, каким-то совершенно безжизненным голосом. – Я еще немножко посижу с Димочкой.
- Ну что, махновцы, погнали? – усмехнулся Будищев, обведя взглядом свое воинство.