- Снять с передка, - внезапно скомандовал он матросам.
- Мы есть попали в засаду, - охотно стал отвечать тот, но поскольку его ломаный русский был малопонятен для однополчанина, тот начал расспрашивать казаков, доктора Студитского, выделяющегося среди прочих окровавленной повязкой на ухе, а так же ехавшего замыкающим Будищева.
- Ура! – неслось со всех сторон, а некоторые принялись срывать с себя шапки и кидать их в воздух, приветствуя своего вождя.
- Знаешь, а в отряде Куропаткина оказался брат мадемуазель Люсии. Он сказал, что знаком с тобой.
Пока Дмитрий думал, как бы пообиднее обматерить невидимого переговорщика, подал голос, некстати очнувшийся Карим, что-то прокричавший на своем языке.
Изнутри штабная кибитка освещалась двумя пятилинейными керосиновыми лампами, одна из которых висела под потолком, а вторая стояла на походном столе. В углу стояли два кресла, на одном из которых сидел вымотанный за день Вержбицкий, а расхаживающий по кибитке Скобелев в полголоса что-то ему рассказывал. Престарелый полковник честно пытался слушать своего командующего, но у него плохо получалось. Тем более что в это время два благообразных денщика накрывали для них ужин, уставляя стол умопомрачительно пахнущими блюдами и закусками.