- Богачев, какого лешего ты сопли жуешь? – заорал на растерявшегося фельдфебеля Будищев. – Снимай пушки с передков и жарь по басмачам!
Покинув штабную кибитку, участники столь необычного происшествия на минуту остановились в нерешительности. После всего пережитого следовало что-то сказать друг другу, но нужные слова отчего-то не находились. Мамацев с немым обожанием смотрел на даму сердца, а та, в ужасе от предстоящей разлуки на него. Будищев искоса поглядывал на внешне равнодушную Люсию, а та, скрывая волнение, нервно теребила шаль. Студитский, взирал на все это добродушно, немного грустно улыбаясь при этом, и только Карим не мог скрывать своих чувств, более всего напоминая волчонка, из зубов которого выдернули кость.
- И умыться есть, и побриться, а чаю попьешь, когда вернешься от генерала.
- Дай сюда, - с досадой отозвался Будищев, отстраняя от пулемета наводчика.
- С такой запас мы есть не можем драться, - решительно заявил курляндец.
- Апшеронского полка, поручик Остолопов! – обижено ответил офицер. – Прислан со своей полуротой, чтобы прикрыть вас в случае надобности…