- Жди, постараюсь побыстрее. Сашка накинул бушлат, нахлобучил вязаную шапку и, прихватив фонарь, поднялся на поверхность. На улице шел мерзкий, мелкий, холодный дождь. Если завтра будет такая погода, то это будет плохо, но не критично. Летать в тяжелых метеоусловиях Александру уже доводилось, в оставленном им мире апокалипсиса идеальных полетных условий не было в принципе.
- Вам что-то надо забрать из вертолета? – в голосе капитана сквозило нетерпение.
- А почему тогда стесняется? По-моему за три сбитых ему и так положена награда, да и за спасение командира у нас награждают.
- На вот. Трусы, майка, здесь одежда, - Сашка положил на стул рядом с кушеткой свернутый камуфляж и носки, под кушетку поставил тапочки. – Гимнастерку твою и комбинезон я постирал, а вот штаны и сапоги выкинул. Штаны разрезать пришлось, а сапогами твоими можно немцев бомбить, они от запаха передохнут, как тараканы. Знаки различия на форму, если захочешь сам нашьешь, а не захочешь, ходи в своей гимнастерке, мне она не нужна.
Сашка думал обо всем этом, и не находил ответа. А Волков смотрел на мальчишку, и ему, старому солдату, видевшему море крови и смертей, вдруг стало страшно от того, какой жутью перемешанной с тоской повеяло вдруг от этого пацана.
- Служите, товарищ младший лейтенант государственной безопасности, надеюсь, что еще не раз буду иметь удовольствие награждать Вас орденами и медалями.