— Немец, небось, — услыхал Федор за спиной голос Кости Нифонтова, развязный и с издевочкой. — Немец-перец-колбаса, кислая капуста!..
— Мария! — хрипло зарычал капитан. — Прошу простить, господин полковник.
— Это почему же? — искренне удивился Две Мишени. — Храм же стоит!
— А… а вы откуда? — с отчаянным любопытством спросила Маслакова. — Вы ж не из Ленинграда?
Пальцы нащупали какие-то вещи рядом. Ага… молодец Лизавета, и впрямь всё сделала. Электрический фонарик, фляжка с водой, краюха хлеба, пустой стакан — стакан был совершенно необходим, потому что именно здесь, за стенкой шкапа, была гостиная, или зала, соединённая широкими двустворчатыми дверьми со столовой.
— Правильно! Правильно! Исключительно, верно, сказано! — комиссар аж подпрыгивал от возбуждения.