— Физику, — мрачно сказал Коссарт. — Или арифметику. Кадет Ниткин в качестве оружия выбрал эти два предмета.
Тут, пожалуй, забудешь. Тут и при всём желании не получится запамятовать.
— Да, господа кадеты, — на сей раз Константин Сергеевич не стал дожидаться ответа. — Картина господина Крамского. Знаменитая картина и знаменитое событие…
Хоть и в шоке, но господа кадеты приказ выполнили.
Фёдору это всё было знакомо, даже очень, и он знал, что не надо ни сжиматься в комочек, ни задирать нос. Стой просто, стой спокойно, глаз не прячь, не заискивай, но и не обижай никого — самое верное.
— Шо, таки не встанешь? — удивился Йоська. А потом он выхаркнул Феде в лицо какие-то грязные и злые слова, насчёт его, Фединой мамы; слова настолько грязные и злые, что Федор их даже не запомнил; а ещё потом просто размахнулся, картинно, занося правую руку далеко назад; и тут Фёдор, недолго думая, коротким прямым правой двинул Йоське прямо в нос.