— Гм. Ну да. Тогда… — Бобровский задумался. — Тогда…
— Лиза… ты прости меня… я тебе должен кое-что рассказать… вернее, дорассказать, так-то я уже начинал — помнишь, про сестру мою и про твоего кузена…
Панцервагены с миномётами, конечно, не попрут прямо к нам под гранаты, лихорадочно думал Фёдор. Остановятся… скорее всего во-он сразу за тем мостиком — да и начнут поливать. Эх, эх, дворец-то, как же он? Картины, скульптуры… паркет драгоценный, лепка… красота ж такая, а они его — минами!..
Коссарт с Ромашкевичем меж тем вытащили из кустов явно заранее припрятанный там ящик.
— Цела, цела, — несколько сварливо бросила госпожа Шульц, изрядно удивив этим Федора — она словно и не рада, что Две Мишени вернулся!.. — А вы, господин подполковник?
— К гражданину военному министру… только они все заседают… военный комитет Временного собрания… — кажется, хлыщ понял, что дело плохо, однако у него хватило ума сообразить, что рыпаться сейчас может выйти вредно для здоровья.