Ну, а самое главное — очень стыдно было обманывать Ирину Ивановну. Ужасно стыдно, Федя даже сам себе удивлялся.
— Я кое-что обещал нашему сыну. Один разговор. Полагаю, что время для него уже настало.
Оказалось, что среди господ кадет почти все владеют рогаткой, что называется, «от господа Бога», как выразился Коссарт, видя, как от соснового ствола отскакивает целый град каменьев.
Нельзя сказать, что Федя зашел к отцу, аки капитан «Кракена» в занятый красномундирниками порт. Коленки, конечно, не дрожали — не с чего им дрожать, оценки в Корпусе были хороши (хоть и не так, само собой, как у Пети Ниткина — по физике, как у Левки Бобровского по языкам или Севки Воротникова по гимнастике), так что бояться было совершенно нечего.
Однако осаждавшие мельницу этого или не знали, или растерялись. Сразу несколько фигур в длинных шинелях выскочили из-под прикрытия елей, бросившись наутёк по берегу прочь он дамбы. Федор, не думая, срезал одного из бегущих, Варлам подстрелил ещё одного.
«Сие мне ведомо» — перебил меня Государь. — «Но должен ты был вновь явиться ко Мне; Я бы уладил дело. А если б Мы не успели?»