Получив отпор и лишившись миномётчиков, германцы принялись отступать. Федор их понимал — здесь, на мосту, оборона слишком крепка, потери чересчур велики; значит, надо сдвигать острие удара, искать уязвимое место, возможно даже, ждать ночи.
— Может, и поймают, — вздохнул всезнающий Нитки. — Ловили уже, случалось. Вот, как-то раз, аж семнадцать человек поймали, да только почти всех и отпустить пришлось.
Опустился на колено в «своём» окне, примерился к бойнице, устроил себе лежбище. Пока враг не подошёл совсем близко, стрелять он станет лёжа.
— А про что он такое говорил? — глаза у Юльки были на пол-лица.
…Очень скоро замысел полковника Аристова прояснился. Над головной машиной поднялось красное знамя, и растяжка с тем самым «Да здравствует республика!»
— Ладно, ладно, уж и слова не скажи, — отмахнулся незваный гость. — Слушай сюда, Слон. Только поклянись, что никому! Даже Нитке.