Профессор не ответил. Лишь ссутулился за рулём, глядя строго вперёд.
Вокзал Гатчино-Варшавское встретил их ясным небом, с прозрачной северной синевой, нарядной публикой, и доносившимися из-под стеклянного купола звуками оркестра.
— Ослепить хотят! — Варлам вскинул «фёдоровку».
— Правильно велели, тут от Петросовета нашего люди есть, и от Ответственного правительства, — ухмыльнулся матрос. — Да вот они уже идут!
Машина катила по узкой асфальтовой дороге, по обе стороны в сумерках смутно виднелись дачные дома.
Федя не знал, что такое «цилечка», но явно что-то не сильно хорошее.