У седьмой роты поистине «в зобу от радости дыханье спёрло».
— Вот где мундиры-то наши, боюсь, нас и выдадут, — сказал Федя. — Одно дело, если фильма снимается, и другое совсем — когда мы тут все словно в карнавальных костюмах сидим…
— Как вам будет благоугодно, сударыня, — холодно сказал папа.
— Depuis combien de temps êtes-vous arrivé, cher Monsieur Solonov?— наконец выдала девочка.
Так этот разговор и закончился, а горькое послевкусие у Феди осталось надолго. Неужели папа мог так поступить? Бросить целый батальон на верную гибель, не поддержать во время атаки? Не прислать помощь? Может, Костька того, привирает? Наверняка. Не может не привирать. Обижен на весь белый свет, вот и заливает.
И Фёдор, едва не забыв поблагодарить учителя, принялся развивать свою собственную теорию, что лысый монах, скорее всего, посланник самого короля Георга, пытающегося заманить знаменитого пирата в ловушку…