Притихшая и замолкшая седьмая рота повиновалась.
Петя часто-часто замигал. Во взгляде его читалась горькая обида. Как же так, лучший друг, единственный во всём корпусе — и вдруг водит от него секреты, да ещё с кем — с Бобровским!
— Досадно. Ну да ничего, где наша не пропадала! Кстати, кадет Солонов! Пока длятся каникулы думаю я поискать подземные ходы в округе — помнишь о галерее на восток из-под Приоратского дворца? Мне наконец-то было пожаловано высочайшее разрешение провести полное её обследование. Не желаете ли принять участие, господин кадет?
— Вы даже приблизительно не знаете, к чему это приведет, — покачала головой Ирина Ивановна.
— Именно, что верю! Именно! — Петя сидел на постели, сжав кулаки. — Верю! Зина — она умная! Лиза — она хитрая! Я, пока танцевали, Зину расспрашивал — они огромный чертёж вокзала нарисовали, на целую комнату, из кукольного дома обстановку использовали — она в правильном масштабе. Даже об этом подумали!
— Павел Николаевич, — сказал папа с лёгкой укоризной, тоже вытягиваясь по уставу и отдавая честь. — Ну что же вы меня-то позорите? Тянетесь, словно рядовой. Да ещё и перед детьми…