Разумеется, граф хотел проконтролировать свои инвестиции. Я рассказала ему о заказе у кузнеца, предоставила записи, где сделала примерные расчеты затрат и предполагаемой выгоды, и даже проводила гостя на задний двор, с гордостью продемонстрировав гниющие тряпки.
- Дырка тебе от бублика, а не жемчужинка, - сказала я по-русски, а потом добавила уже на понятном моргелютам языке: - Обойдешься. Вы мне столько пакостили, а до меня -прежней мельничихе, так что сейчас должны с процентами. Хочешь жемчужину назад -откупайся. Бриско вы золотые монеты носили? Несите и мне.
- Ах, какую прыть вы проявили, сударь, - сказала я желчно, пихая его локтем в живот. Судья крякнул, но с места не сдвинулся.
- Отец говорит, вы забрали расписки у этих гадких мастеровых, - Сюзетт снова посмотрела на меня, похлопав ресницами.
- С чего это - голышом? - запротестовала я, но голос подвел.
Разговор девиц растревожил меня, хотя думать надо было совсем о другом, а не о глупостях, что болтают поселянки. Но одна из легенд озера Ллин Пввил рассказывала о колдунье-мельничихе, которая сводила с ума мужчин, а после ночи, проведенной с ними, превращала их в своих рабов, заставляя работать до самой смерти. Дурацкая легенда - как будто какой-то мужчина согласится работать до самой смерти за натуррасчет. Ха-ха. Такое точно бывает только в сказках. И точно не про Эдит с мельницы возле Тихого Омута. С такими руками и ногтями вряд ли привяжешь к себе мужчину. Хотя, судья ведь таскается за мельничихой, как хвостик. Может, эта Эдит была совсем не так проста, как мне кажется?