– Что это было, Илья? – спросил ошалелый "волшебник".
Пока ее не было, Валерик огляделся. Средних размеров комната была аккуратно оклеена древними бумажными обоями, почти уже выгоревшими на солнце. На окне – занавески, на круглом столе – кружевная скатерть, на старомодном буфете в углу – тоже кружева. Кружевной салфеткой застлан и комод. В красном углу божница с зажженной лампадой и потемневшими образами, на стенах – разномастные картинки: натюрморты, пейзажи. Причем, не китайский ширпотреб, и не репродукции, а действительно авторские работы. Некоторые из них были, наверное, весьма неплохи, поскольку даже Валерику, катастрофически далекому от живописи, понравились. На сиденьях древних стульев с круглыми сиденьями и гнутыми спинками резинками закреплены мягкие подушечки. Чего нет, так это зеркал и электроники. Часы – и те настенные ходики, с гирьками и маятником. И, кажется, даже с кукушкой. Нет и фотографий, как он часто видел в иных домах. Под потолком висит вполне современная люстра, но, опять же, и на буфете, и на комоде, и на столе расставлены подсвечники, каждый на три рожка. В подсвечниках были свечи, причем, не новые, для декорации, а оплывшие, с потеками парафина. Видать, регулярно используются.
– Сам посмотри, если не веришь. А лучше провод поменяй. Недолго ведь, пара минут, не больше.
Солнце, хоть и уже клонящееся к закату, светило ярко и даже припекало. Тучи с неба исчезли, будто бы их и не было никогда. Мелкие лужицы уже просохли, большие изрядно уменьшились. По двору с криками носилась малышня, на лавочках сидели молодые мамы в коротких ярких платьицах, скамейки у подъездов плотно оккупировали бабушки в темных юбках, хлопчатобумажных чулках, вязаных кофтах и непременных платках.
– Ну, допустим, я тебя ночевать пущу. А что собираешься делать дальше?
Тут ее лицо приняло мечтательное выражение