Я раздосадованно с размаху пнул вылезший на тропинку древесный корень, зашипел от боли, но бурлящий в душе гнев так и не утих.
– Всё потом, – не чинясь махнула боярыня рукой, поднялась, тряхнув гривой распущенных волос, произнесла – Тоже проголодался, небось?
Сел на кровать, со вздохом сжимая ладонями готовую, судя по ощущениям, расколоться надвое башку. Это же надо было так накидаться с непривычки…
– Принимай пополнение, – я отошёл чуть в сторонку, – теперь они тоже будут заниматься с нами.
– В гареме, значит, – снова озвучила очевидное собеседница, расслабленно опираясь спиной о стену и широко расставляя ноги.
А ещё я вспомнил свой вчерашний вечерний разговор с мамкой…