Погладив её по руке, поцеловал в щечку и прижавшись, спросил, – Ну как, тебе понравилось?
– Рассказал, – кивнул я, – на то он и психолог. Знаешь какая у меня травма была, когда мне запретили к доспеху даже приближаться.
– А тебе, небось, Маринину подавай, – хмыкнул я в ответ, вспоминая комментарии Марии Дмитриевны.
Я снова глубоко задумался, а когда выплыл из размышлений, то понял, что манипулятор опустился вниз и край ракетной обоймы скребёт броневой лист между ног доспеха.
Снова мерно загудели вентиляторы и я, вдруг, понял, что это ни что иное, как реакция на нагрев усиленно работающего центрального процессора машины.
– Ну вы… – главбезопасница даже не нашлась, как это прокомментировать, и спросила вновь: – С чего вы вообще взяли, что вам непременно попадётся именно Пётр?