«Так что я не педик какой, а шотландец, практически Дункан Маклауд, – решил я, – будем считать так».
– Слушайте внимательно, – сказала она глухим голосом, продолжая сжимать список в руке. – С Марченко буду разговаривать только я. Узнаю, что хоть одна подходила в обход меня договариваться о чём бы то ни было – вышвырну отсюда в момент. Добро на посещение Петра буду давать тоже я и лишь при отсутствии каких-либо замечаний к вашей работе и исполнению своих прямых обязанностей. С настоящего момента считайте это ещё одной формой поощрения. И не по списку этому, – потрясла она бумагой в руке, – а индивидуально с рапортом ко мне, и уже с моей резолюцией – к Марченко!
– Ну привет, – улыбнулся я ей, когда она, разбуженная, видимо, моими манипуляциями, сонно посмотрела на меня.
– Ох и заварил ты кашу, Петя, – произнесла задумчиво боярыня, стоило нам приземлиться на кожаные сидения машины.
– Хм… – мужчина чему-то слегка улыбнулся. – Это хорошо.
Покосившись через плечо, я шагнул назад, равняясь с ней, и так, чтобы не видели другие, завёл руку ей за спину, хватая за булку.