В принципе, мы все трое - несовершеннолетние. Пусть даже кому-то стукнуло шестнадцать, но мне ещё пятнадцать, а значит - дуэли со смертельных исходом не бывать. Хм... Это что у нас получается?
С прямыми спинами и гордо поднятыми головами Коршуновы вошли в изолированную комнатку с большим столом и мягкими стульями.
- Тут ещё такое дело. Мама сказала, что в опеку поступили на тебя бумаги. Тебе ж шестнадцати ещё нет. Мама просила тебя заехать к ней, там какая-то муть, короче. Мне не объяснила. Но наказала передать тебе, чтобы ты не тянул, желательно сегодня встретиться.
- Да что ты говоришь? И как же мне все упростить?
В это время я как раз откусил кусок сэндвича с сыром и бужениной. От удивления я подавился и закашлялся. Сильный удар по спине от Субботиной помог мне справиться с проблемой, и я поднял глаза на Юлю.
Старенький грязный автобус, на две трети заполненный людьми, привычно медленно плёлся по маршруту. Вова Чумаков, сидя ближе к водительскому месту, смотрел в окно на оставляемые в стороне машины, деревья, дома. Мыслями он был уже на работе, у себя в кузне. Сегодня он закончит плести кольчугу для себя. Эта мысль грела душу и поднимала настроение. Он улыбнулся широкой открытой улыбкой.