Лорд Висбю поднялся на ноги, одернул свой еще довольно прилично выглядевший камзол и решительным шагом вошел в кабинет…
Была и еще одна проблема. Я старался максимально увеличить в Приамурье число русского населения, что поначалу неплохо удавалось. Но сейчас процесс повернул вспять. Из охваченного войной и смутой Китая в наше Приамурье толпами повалили беженцы. Так что сыну пришлось организовывать карантинные избы, чтобы хоть как-то упорядочить их поток. Мастеров, коих среди беженцев оказалось немало, он тут же приставлял к делу, зачиная новые производства, а вот для утилизации основной массы, по большей части состоявшей из обычных крестьян, пришлось затеять дорожный проект. Больше как социальный, чем как инфраструктурный. Потому что основной задачей было не столько строить дороги, сколько заставить эту массу людей если не поменять, то хотя бы приблизить свою самоидентификацию к характерной для нашего, то есть нового для них, государства.
Иван озадаченно посмотрел на меня. А я вытащил из ствола байонет, приставил его к нижней части ствола и выразительно посмотрел на сына.
— Как скажешь, государь, — послушно ответствовал Трубецкой.
Ну еще бы, всей страной управляли двенадцать военных губернаторов в чине генерал-майоров. Так что перспективы лорда Висбю, коий проявил себя весьма ловким человеком, к тому же не слишком обремененным обычно столь мешающими быстрому преуспеянию моральными ограничениями, рисовались просто блестящими. И так продолжалось до прошлой весны…