Я тронул ТТ тыльной стороной ладони — холодный. Повертел, вытащил обойму — всё в порядке. Пожав плечами, сунул в кобуру и его, и «беретту».
— Андрей ко мне прямо в общагу с утра пришёл и потащил на рынок, — продолжала Маша. — А тут и Серёжу встретили.
А вот у построек, в гуще кустов, ждал сюрприз.
Вот она что, серьёзно? Думает, что можно так вот напроситься чуть не к первому встречному? Придётся обламывать.
Когда я вернулся, Маша валялась на кровати, скинув давно уже потерявшие приличный вид кроссовки и бросив на тумбочку у изголовья Юркин дождевик и мой свитер, так и оставшийся у неё с ночёвки в вагоне.
— Эй, отец, что случилось–то? — начал было я, вставая с кровати, но слова застряли у меня в горле. Я видел лишь часть лица вахтёра — остальное скрывала дверь, — но и без того было ясно, что мужик бледен, словно в лице нет ни кровинки, а его правый глаз — совершенно остекленевший.