— Лучше аптекаря; мне одна будущая докторша подсказала хороший вариант.
По великому закону подлости поездка началась с дождя, а по народной мудрости должна быть счастливой. Естественно, отменять визит к культурному помещику и хорошему человеку из-за ливня недопустимо глупо, поэтому установив откидной верх на экипаже, граф с управляющим двинулись в путь. Ну а путнику и погода помогает — уже через час дождь прекратился и только остатки темно-серых облаков летели на восток, словно показывая направление. Задул легкий ветерок, снимая с души все тревоги, дорога была, на удивление, почти без ухабов и хотелось мечтать о мире без болезней и преступников.
— Очень приятно, граф, садитесь, — Колышкин оглядел поручика и увидел ордена. — Воевали?
Евгений посмотрел прямо на Мюллера. Худое лицо 45-летнего типичного арийца с впалыми щеками и лысиной на пол головы, неподвижный взгляд, костистые пальцы рук внушали доверие, впрочем, как и пять лет безупречной работы.
За полчаса они узнали друг о друге все. Катя Норина закончила четыре курса Высших медицинских женских курсов и сейчас на каникулах помогала отцу в аптеке. Ей еще год предстояло учится на доктора и это было почти подвигом: в России только начали допускать женщин к медицине. Они болтали обо всем и могли стать приятелями, если бы не одно «но»: Артур с каждой минутой все сильнее влюблялся в Катю. Вернувшись в гостиницу, он был уверен, что не сомкнет глаз, но заснул, даже не успев раздеться.