Вошла кухарка и сообщила, что обед готов. Супруги Норины спустились в столовую, а молодежь задержалась.
«Ох уж бабские штучки! Теперь будет себя накачивать страхами и действительно заболеет. Наверное, и тетушка старается, чтоб ей поп грехи не отпустил!» — раздраженно думал Аркадьев, понимая, что изменить ситуацию на расстоянии не в силах, а ехать сейчас было невозможно. Он написал успокоительное письмо и обещал приехать в конце июня.
— Я понимаю, что выпускнице Смольного, у которой половина подруг — фрейлины, не хочется опускаться до общения с простым инженером, но нам предстоит целый месяц находиться рядом, а ты морщишься от меня, как от зубной боли.
Та решила не тратить время на диалоги и начала быстро раздеваться, периодически целуя от нетерпения и помогая раздеваться Евгению…
Через неделю они выходили из поезда в Курске, нагруженные вещами и посадочным материалом. Захар сразу определил, что это и есть новый садовод с семьей, так что уже через десять минут они ехали по заснеженному Курску, стараясь рассмотреть город. Детям 5 и 7 лет особенно было интересно, и они непрерывно забрасывали родителей вопросами.
— Вообще-то совсем не об этом, — оторопел Женя. — Видишь ли, твоя сестра с отцом сделали антибиотик под моим чутким руководством. Теперь надо обеспечить его применение во всех клиниках. Поверь, это великое изобретение, но преодолеть консерватизм наших эскулапов ой как непросто. Поэтому ты должна помочь, ну и себе сделать продвижение.