Поздоровавшись с маркизом, я напросился в его компанию, дождаться отца. Явившийся вскоре Роберт Эмберхарт был сначала немного удивлен, а затем сильно озадачен новостями. Высокий, строгий, с носом, напоминающим вороний клюв, он мрачно жевал губы и пытливо рассматривал меня, как приглашение на воскресный бал от султана Халифата. Пока он думал, я по привычке залез в левый карман домашнего сюртука и достал оттуда… гранату.
Мы действительно договаривались. Сегодняшний первый практический тест чувствительности «Клуба Изгоев» представлял из себя попытку стронуть с места этот музейный экспонат. «Вурм» был грубым механическим гробом с поршневыми усилителями, но именно это и помогло этому ветерану выжить. При осмотре доспеха снаружи своим совершенно непрофессиональным взором, даже такому дилетанту как я захотелось плакать – капитальный ремонт и разборку доспех не проходил лет пятьдесят. Да, его любовно и обильно смазывали, двигали, протирали платочком и бережно хранили, но выжил он все это время только за счет колоссального запаса прочности механизма.
Чарльз Уокер, 44 года, вдовец, двое взрослых детей. Рост 186.5 сантиметров, вес 78 килограммов – то есть сухопар и жилист. В прекрасной физической форме. Владеет английским, немецким, итальянским и японским языками. Закончил Голдсмитс. В чем я чувствую подвох?
Внезапно, картина приобретает иной смысл. С той же стороны, откуда бежало одно существо, появляются новые. Невысокие фигуры, сплошь затянутые в черную ткань, с клинками наголо. Бегут ко мне гуськом и чрезвычайно быстро, настолько, что я опять не успеваю среагировать вовремя, позволяя первому из них приблизиться. Дальше тело действует почти само.
- Могли бы его и оставить. Табаком воняет, - пробурчал красный, отворачиваясь. Это мне уже не понравилось.