– А вот и господин Клайд! – с хорошо заметным восторгом крикнула Кэйталин, оглянувшись на Малка с Эйшей.
Так что достигнув в два прыжка границы дуэльной площадки, он стремительно развернулся к уже заподозрившему нечто неладное студенту и с двух рук, одну за другой, бросил в него две Искры. На каждую ушло по одному эргу Силы, но настолько сжатой, что в недруга заклинания полетели лишь чуть медленней, чем пули. Первая прошла аккурат под нижним краем Щита — маг Воды забыл, что оборонительные чары имеют границу — и попала в ногу. Когда же противник начал заваливаться вперёд, вторая Искра проскользнула уже над верхним краем магического барьера и скользнула вдоль макушки. Особого вреда не нанесла, но концентрацию окончательно сбила. В результате неудачник потерял контроль над почти законченной волшбой и… пусть не сильным, но взрывом от резко высвободившейся энергии Воды был отброшен почти на сажень назад.
Будто в насмешку над его утверждением о прекращении обстрела, в воздухе раздался истошный то ли вой, то ли рёв, столь похожий на звук летящего снаряда, что сердце само ухнуло в пятки. И лишь спустя какое-то время пришло понимание – этот жуткий звук издавало живое существо. Существо, заглянувшее к ним из таких глубин Пекла, про которых кто-нибудь вроде Малка мог узнать только из сказок.
Травник из Малка конечно ещё тот, но пропустить находящиеся под ногами колдовские «травки» даже для него было чересчур. Потрясённый он перевёл взгляд дальше и тотчас наткнулся на нечто и вовсе невообразимое — в пяти-шести саженях от Призрачного Древа десяток кустиков адского цикория окружал могильный холмик, сплошь затянутый множеством пучков демона-и-демоницы. Тут уже стало понятно, что ни о какой случайности не могло быть и речи. Малк наблюдал плоды стараний хозяина жальника. И уже не важно, поспособствовал ли колдовской дуб росту этих растений, или просто убрал мешающие его двуногому «другу» мороки, главное другое — Малк получил возможность собрать все нужные ему травы одним махом.
— «Много тренировок», «менее наглядный способ»… — опустив уголки губ, повторил господин Жак и, обращаясь к ближайшему улью, пожаловался: — Ну что я говорил? Разве милые пчёлки такое скажут?
— Вот это возьму, — Малк потряс тонким блокнотом. — Панцирь.