Отсюда мне не видно было полон ли бокал, но Фаворра не отшатывался облитый, значит или пустой, или напитка на донышке.
Диего дал бы отпор в любом другом месте, тем более — на работе, в присутствии парней из отряда. Он сломал бы меня или высмеял, посчитав победу делом чести, правом сильнейшего, подтверждением своего альфа-статуса.
— Какие птички к нам залетают! — радостно сказал здоровяк, с хрустом почесав пузо.
Пойду-ка я отсюда. Если у меня и была мысль потренироваться с командой, то прямо сейчас, после феерического выступления Диего, она пропала без следа. Нет уж. Пусть каждый делает свое дело.
Угу, а другие тебя и вовсе четыре года не видели. Эх.
Он надежно держит мое подрагивающее, лихорадящее тело. Молча и отчаянно целует в мягкую ямку у основания горла. Полное, беспредельное доверие. Бесконечная осторожная нежность.