— Нет отдельной комнаты. Моя кровать на лоджии.
Я все понимала, ясно соображала, но эмоций не было. Мои мысли и переживания проносились скорее эхом, почти не оставляя следа, не задевая меня. Публичный скачок и то, какими жуткими волевыми усилиями я его скрыла, заставляя себя стоять, не падая на землю, не воя от головной боли, все это неожиданно выжгло меня до странной, ясной пустоты.
Некоторое время мы молчали. Его взгляд прошелся по моему лицу, остановился на губах. Я почти перестала ощущать прохладу вечера. Листы с записками распорядителя казино Биноуза смялись в пальцах.
Хотя справедливости ради следует признать — те, кто вступали с ней в спор, переживали это еще хуже. А если еще точнее — очень редко.
Ох, если можно было от стыда провалиться под землю, я бы сейчас пробивала земные пласты один за другим. Алекс, ну почему ты не можешь дать мне время просто прийти в себя?
— Командир, отпусти меня, будь добр, мне за час-полтора хочется немного прибраться.