После моих слов наступает тишина. ЮСон молча смотрит на меня, похоже, что-то решая. Я же думаю, — каких ещё неприятностей смогу организовать агентству, если решат «прессовать»?
Блин! Сейчас начнётся допрос… И отмолчаться трудно будет. Только вот вместе пили, закорешались… Точнее, задевичились… Заподружились. Слов-то сколько странных можно придумать… Хосподи, скорей бы уж развязаться с этой чобольской семейкой!
Мама ругалась, когда увидела, что я купил. Я не спорю — мотоцикл средство передвижения очень повышенной опасности, но можно с кровати упасть и убиться. Я же не собираюсь носиться как ненормальный? Так, потихоньку, в удовольствие, для себя. Да и ездить мне будет особо некогда. Щас вот праздники закончатся, поставлю и будет стоять до следующей оказии. Когда она будет…
— «Думаю, лучше всего, если они превратятся во что-то… осязаемое, господин,» — с невинным выражением на лице, которое в этот момент показывается крупным планом, отвечает героиня.
— Онни, тут воды нет? — спрашиваю я. — А то в горле совсем пересохло.
— Да плевать мне на это. — отвечаю я, снимая с себя обувь. — Проблемы совсем другого плана. Дядя нашёлся.