Я медленно опустил бинокль, а потом и взгляд на землю, и тихо вздохнул.
— После обращения я съела его живьём. А потом плакала три дня. Меня рвало перьями и желчью, и я плакала навзрыд. Настоятельница долго успокаивала и поила целебными травами.
Юрий улыбнулся и бросил на траву ещё одну горсточку монеток, отчего тьма разорвалась воплями: «Дай! Моё! Не дам!»
— Ну что мне теперь делать? — снова нахмурилась храмовница, держа в руках два длинных шнура. От этого вопроса Урсула, уже потянувшаяся за подолом нижней рубахи, застыла в недоумении.
— Демон! — запричитала Урсула, быстро водя перед собой двумя перстами, словно листая страницы сайта на невидимом планшете. — Небесная пара, спаси и сохрани. Спаси и сохрани.
— Мне не нужно, — спокойно произнёс я, проверив кошелёк. Вроде на месте.