— Переночуем на Карчиках, зато Гнилой Березняк минуем по полудню.
— Ну, нет так нет. А где ночевать будем? Шан-ун-Сол через час с небольшим лягут.
Катарина перевела взгляд на халумари, ходящего вдоль пепельного круга с небольшим фонарём в руках. Острый слух улавливал бормотание. Юрий часто обращался к кому-то, кого, называл Системой, думая, что его не слышат. Пришлый уже в шестой раз обошёл поляну, надолго останавливаясь там, где лежали трупы. До рассвета их никто не тронет, ибо звери и птицы боятся людей, и ждут, пока те уйдут. Падальные нетопыри не любят света костра. А потеряйцам плоть не нужна. Нечисть растащила на лоскуты одежды, оставив в темноте лишь исцарапанные ногтями нагие тела. Других же тварей здесь почти не водилось, про́клятые места далеко, и большая редкость, если придёт дем-гиена, которая и раскрошит голову своими чудовищными челюстями, чтоб добраться до мозга. Больше ей ничего не нужно.
Волшебница запустила ладонь в распущенные волосы, и едва слышно пробормотала.
Рыжая с обидой поджала губы и несколько раз со всей силы стукнулась затылком о стену. На карих волчьих глазах проступили слёзы. Наверное, это единственный раз в жизни, когда кто-то видел, как она плачет. Но эти слёзы значили, что изгнанная за буйный нрав из волчьего дозора девушка сдалась, и стоило подумать о бегстве из города. А это уже проще, чем нападать на принадлежащий шерифыне трактир с халумари и волшебницей внутри.
Я хмыкнул и переда оружие Катарине. Действительно, бюджетная банда на нас напала.