– Обожаю переговоры с позиции силы! Красиво, дерзко! Признаться, не ожидала такого… от Ориджина.
Такая вот была мизансцена: два лорда-землеправителя наперебой шептали в уши владыке, претендентка в невесты оглаживала его томным взглядом, еще с две дюжины гостей крутились около, надеясь на долю государевого внимания. И тут рука императора легла на Вечный Эфес. Тот самый, что покидает ножны лишь в исключительные дни: при коронации, начале войны и суде над первородным. Выдвижение клинка из ножен даже на пару дюймов означает, согласно традиции, огромную важность сказанных слов. Пальцы Адриана сжались на рукояти. Оба лорда не видели этого – они пытались испепелить друг друга взглядами. Видела лишь Валери – напряглась и замерла, едва владыка коснулся Эфеса.
– Лорд Кларенс Мадлен Фиона рода Эмилии, управитель императорских конюшен.
Эрвин София очнулся от размышлений. В тридцати шагах от него стоял олень – грациозный красавец со светлыми подпалинами на шее.
– Это не шкура, сир, а только пух – подшерсток.
Мира уснула голодной и чудовищно уставшей. Однако спала крепко до самого утра. Как хорошо спится, когда уверен, что проснешься живым!