Теперь уже Стрелец выл первую партию, а Эрвин легко подстроился в ритм. Он был наделен неплохим музыкальным слухом.
– Все верно вы поняли, – Эрвин поднял голос, чтобы слышали другие сельчане, – половина груза с корабля – ваша. Берите!
– Лорд Ориджин считает, ваше величество, что знает наперед все ваши решения. По его мнению, вас легко предугадать. А при необходимости и подергать за ниточки.
– А я и не к этому вел… – проворковал торговец.
– Даже когда смеетесь, вы – все равно ледышка. Смеющийся кристаллик льда! Хотела бы я так уметь!
Поверх кубка, мимо щетинистой щеки соседа, над блюдом с коричневым поросенком на вертеле, Джоакин то и дело косил взгляд на господский стол. Высокая, тонкая, волосы – вороново перо, глаза – темны, как смола. Леди Иона Ориджин – даже имя ее наполнено благородством! То есть, конечно, теперь – Иона Шейланд… но в мыслях Джоакина никак не липло к ней это туманно-безликое «Шейланд». Иона Ориджин – так правильно. Произносишь мысленно – и возникают в воображении бесчисленные поколения доблестных воинов Севера: тех, что возвели императора на трон во времена Багряной Смуты, тех, что спасали Империю от кочевников в Лошадиную войну, тех, что два века держали в покорности и страхе весь запад государства. Взгляд поверх кубка – и видишь хрупкую девушку, изящную, как цветок. И знаешь: она – наследница непобедимых северян, вся стальная мощь Ориджинов стоит за ее плечами! Этот контраст никак не давал Джоакину покоя.