– Отчего нет? Может, они с собой еды взяли?
Хармон повертел кинжал еще, разглядел вензель на навершии рукояти.
Мира растерялась. Она не казалась себе ни таинственной, ни особенно благородной. Чуточка холода – пожалуй, это есть. Самая малость.
– Я в… вижу, миледи Глория, вам не очень-то верится. Но – уж простите! – вы не жили в столице. «Есть только одна звезда» – так говорят здесь. Вся жизнь Фаунтерры, так или иначе, вращается вокруг владыки Адриана. Весь блеск двора – это отсвет его сияния.
Он зарыдал, сотрясаясь всем телом. Слезы полились по щекам и грязной бороде. В отчаянии Хармон забил по камням руками, ногами, затылком. Дурак, дурак, несчастный дурак!
– У нее хороший яд, ваша светлость. Нацедить яду и смазать наконечники – тремя стрелами можно медведя уложить.