Тем днем Мира открыла для себя третий страх. А ночью – четвертый.
– Верно, леди Глория, – сказал он во всеуслышание, – сколько можно церемоний? Приступим же к веселью! Я объявляю праздник Изобильного Лета открытым! Ваше преподобие, начинайте благодарственную молитву.
– Дело твое, Хармон, – проскрипел первый. – Но если решишь брать, то обязательно вели сперва двадцать ведер воды принести, потом – яму вырыть, потом – телегу распрячь. Вот коли сделает все это, не пикнув, – значит, можно брать. А станет нос воротить – значит, щенок благородный, с таким хлопот не оберешься.
– Трава не поможет?.. Кид соврал? Или я выпил слишком много?
Эрвин отвернулся от него. Вышел в центр круга, стал у лампы, лицом к Освальду, Фредерику и другим, кто сомневался до последнего.
Следом за ним в очереди наследования стоит сама Мира. Хм. Чувство было смешанным. Странно, тревожно, абсурдно… Неважно.