За ним, сунув в рот свисток и оглашая окрестности отчаянным свистом, тронулся второй.
– Да врет он все, Кот! – вмешался, гундося из-за сломанного носа, молодой парень, пытавшийся согнать Дмитрия с нар. – Я его срисовал, когда он к Аньке-портнихе захаживал. А потом, как гадалка жаловаться стала, сразу все понял!
– Подожди, любезный, а нельзя ли чаю горячего организовать?
– Ну да, на войне. Должны были комиссовать, но что-то крутят.
– А эвон прапорщик барон Штиглиц пожаловали. Сказывают, что гальванер наш, еще когда на службе был, спас его от верной смерти!
Хотя терпение никогда не было среди сильных сторон Дмитрия, он все же сдержался.