– Подойдите, дитя мое, – ласково обратилась Антонина Дмитриевна к грустной девушке.
– Замолчите, Сурмин, – поморщился доктор. – Откуда вы можете это знать, ведь вы же не врач, а только фельдшер. Причем не из лучших!
– Вот я и говорю, – подхватил босяк, обрадованный такой сговорчивостью, – сымай пинжак!
– Ну да. Как же его фамилия-то, – попытался припомнить генерал, но скоро сдался и кликнул адъютанта: – Поручик, извольте принести копию доклада о происшествии.
– Сто тридцать восьмого Болховского полка унтер-офицер Будищев, – отрапортовал Дмитрий.
– Да с того, – снисходительно принялся разъяснять ему Будищев. – Баланс у ножа никакой, наточен плохо. Зазубрины вон по лезвию. Нет, если ты кого замучить решил до смерти, то одобряю. Для пытки самое то, и выглядит страшно, и раньше времени не убьешь.