— Он, скажем, так, узнал не сразу. Но зато этот — выделил он интонацией слово, — ваш переезд целиком его инициатива.
Дальше я заполнил небольшую анкету и подписал отказ от всех претензий, связанных с получением вреда здоровью во время, цитирую, «некоммерческого товарищеского состязания». Вот тебе и подпольные бои, со всех сторон бюрократией обложили! Что примечательно, в этом отказе уже были забиты все мои паспортные данные, вплоть до прописки. Хорошо работают, как я погляжу, все обо мне успели нарыть…
Внезапно накатила такая невыносимая тоска по уютному гнездышку, которое я так долго и упорно выстраивал под себя, где каждый стульчик был анатомически совместим с моим седалищем, и даже каждая дверная ручка идеально эргономично ложилась в ладонь. Но я понимал, что никакой надежды попасть домой в ближайшее время нет. Не тогда, когда самый влиятельный авторитет Москвы и целый генерал МВД хотят меня разыграть в своих интригах как безвольную пешку. И так от этого осознания стало муторно, аж завыть захотелось.
Разумеется, видно это было только мне, а наёмники просто вскинули автоматы, почувствовав внезапный приступ удушающего страха, и сейчас водили ими во все стороны, пытаясь найти его источник.
Не дожидаясь когда девушки уйдут, Петр выбрал в списке контактов одного из своих самых надежных людей, который периодически был еще и за шофера.
— Что-то случилось? — Задал парень вопрос, когда они проехали километров двадцать. — Может, я братьям позвоню?