— Мне сказали, что могу идти, — обращаюсь к освободившемуся кузетовцу. — Но куратор советует дождаться полиции. Чтоб снять возможные вопросы, — добавляю уже полушёпотом ему на ухо.
— Вас знакомить? — спрашивает он снова у мужика.
Но ставить добычу бесконечных запасов воздуха в качестве цели, либо даже одного из приоритетов — ну-у-у, не знаю (равно как и денег). С моих позиций, это будет крайне неправильно.
Минут через сорок пять, когда я размышляю, протирать полы или так сойдёт, в дверь раздаётся звонок.
— Я всё пойму, я твоя мать! — безапелляционно заявляет она. И я решаю сделать последнюю попытку. Совместив её, впрочем, с протоколами намерений и условий.
Комаровских с интересом откидывается на спинку стула, наблюдая за Калдыгуловым.