Он здесь чужой… даже зная с высоты будущего о наших делах и заботах… ему крайне тяжело… возможно, неосознанно он пытается с помощью всех этих видеоклипов, ухватившись и используя наш естественный интерес к «ликам завтрашнего дня», «притянуть нас» в это самое будущее. В смысле – «привычное ему».
В условиях долгого мира, текущей десятилетиями холодной войны и совсем невероятных изменений и входа в игру новых участников не из Европы и Северной Америки, капитализм оказался намного более жизнеспособен.
Конечно, если бы я, у себя, в своём времени, встретил кого-то, утверждающего, что он из 22 века, то после первоначального глума и троллинга, всё же попробовал поймать на вранье… или убедиться, что «уж слишком много деталей» в рассказе. Слишком всё складно. И тогда, хоть на мгновение задумался бы и стал требовать – ещё, ещё, давай деталей, посмотрим, как долго картинка непротиворечивая держаться будет…
Один год отпахал на родину предков. Даже смею надеяться, что от моего годовой давности явления милицейскому народу в РОВД, сотни тысяч советских граждан ныне живы. Бьют на фронте врага и куют в тылу то, что положено ковать.
В «иной истории» первый день в этом округе с натяжкой можно было считать «достаточно нормальным» по меркам «22 июня».
Под музыкальный ритм, слова и крутящиеся на экране эпизодики немудрённого музыкального повествования видеоклипа – в общем-то, совсем давнего, но прокаченного на рубеже тысячелетий хита, тогда же и услышанного первый раз – Anyplace, Anywhere, Anytime (Irgendwie, irgendwo, irgendwann), загрустил. Прочно лёгшая на душу в первые школьные годы музыка, тянула образы из памяти и царапала настроение. Перед глазами вставали ощущения, подаренные поцелуями и уединением с недавней подругой, утерянной (навсегда, уже навсегда…) в прошлом году (и «78 лет тому вперёд», в «другой Вселенной») в свете луны над Чёрным морем.