Когда мои военачальники ушли, и я собирался позвать Агафью “заправить постель” – на улице послышался шум и ругань. И спустя некоторое время ко мне вошел Ваня Почиталин.
– А зачем? – Почиталин смотрел на меня ясными глазами.
– И будет век ему верна… – автоматически из Пушкина ответил я.
– Сударыня – Суворов подошел ближе, принялся внимательно вглядываться в лицо посетительницы – В полках некомплект, солдаты истощены. Шумла и Варна дорого нам далось. Взятие Константинополя – это безумие. Осадная артиллерия под Силистрией, пороха и ядер в недостатке…
– Надо устроить праздник – воскликнула Екатерина – Скоро Новый год, Рождество! Не скупясь учиним народу торжество. Хочу фейерверки по всему городу, ледяные горки и крепостицы, а також что еще сможем придумать.
Сзади меня стояла Акулька в новом овчинном тулупчике и смотрел на меня ясными глазами. Я же разглядывал Колю Харлова и Васю-птичника, которые раскладывали на площади казанского Кремля наш воздушный шар. За время приезда из Оренбурга, Харлова с новой артелью швей из бывших дворянок умудрилась сделать из красной ткани огромную надпись ПЕТРЪ III и теперь нужно было пришить ее на шар. Следом должна была последовать на другой стороне монгольфьера изображение Богоматери с младенцем-Христом.