Только тренировки с Овчинниковым помогли мне парировать первый, почти незамеченный удар шпагой. Лезвие распороло рукав и скользнуло по коже предплечья. Левая рука слегка онемела. Я повёл клинок влево, и белое, раззявленное в истошном крике лицо вдруг окрасилось красным…
– Каждому, ваше благородие, своя фортуна положена. Они попали в случай. Вы – нет. В карты много, ваше благородие, играете много.
– Пора их уже с караванами торговыми отправлять – я посмотрел в окно. Опять поднялась метель, февраль в этом году выдался суровым.
– Сдавайтесь, сдавайтесь! Сам царь, Петр Федорыч, обещает вам волю.
– Нас унтера ох как учили в семилетнюю войну….
– Надо поднимать казаков и идти с повальным обыском – согласился Перфильев – Займусь.