– Так коллегии – також не русское слово – пожал плечами я – Потом это из латыни. Древнего языка. Означает слуга короля.
Хлопали хлопушки, был слышен смех. У кабачка с ярко освещёнными окнами, на отблёскивающей мокрой мостовой, две пары плавно танцевали павану. Там то и дело срывались аплодисменты.
Я в раздражении отбросил перо. У меня на носу война с Питером, а я вынужден разбираться в травках. Глубоко вздохнул, опять взял в руки фармокопею.
– Откуда ты это слышал? – я подал лошадь ближе к Харлову.
– Были, как не быть. Сделали опись дворов, да обещали по весне землицу нам заверстать. Неужто столичные баре дозволят? Ведь у нас земля графа Шереметьева – а он главный питерский богатей, мильонщик.
– Ах, маркиз, маркиз – прошептала императрица – Каков подлец!