Прогулявшись до ЦУМа, купил себе пломбир и пристроившись около одного из выходов, попытался проанализировать увиденное.
Такое впечатление, что всё подогнано под то, чтобы моя радиоточка, этот убогий ящик с не менее убогим овальным одноваттным динамиком, были в силах воспроизвести то, что в этом мире считают музыкой.
— Хорошо, — тяжело уронил толстячок руки на колени, — Спрошу по-другому. Деньги есть? Я не про командировочные, и не про пятьдесят рублей заначки. Я про приличные деньги. Скажем, про полторы — две тысячи, для начала. В принципе, вопрос решаем, но это Москва. Скажем так, я бумаги составлю, но чтобы их пронесли везде на руках, и получили подписи без промедлений, потребуются знаки внимания. Вы на это пойдёте?
Попытки ГАИшников "продать палку", не смотря на ночное время суток и почти полное отсутствие движения, раздражали. Ну, не за что меня штрафовать: машина исправна, всё, что нужно в ней имеется, документы в порядке. Меня даже за превышение скорости нет причины останавливать — в салоне вместо штатного зеркала заднего вида стоит новенькое, с радар-детектором.
— Странный какой-то Чебурашка, — обозвала моего Гизмо обладательница красивого, слегка конопатого лица, чем-то неуловима похожая на Агнету Фельтског в молодости, — уши, как крылья у летучей мыши, да окраска вся пёстрая. Вы его в "Белизне" кипятили?
— Как ты себе это представляешь? У меня дома барабанов нет, — возмутился ударник, — Да и были бы, играть мне в квартире никто не даст. Соседи тут же начнут по трубам стучать.