– Тут еще гид виноват, Прабакер. Ты знаешь его?
– Думай, что говоришь, – процедил я сквозь зубы.
– Господь Всемогущий! – возопил Скорпион.
– Уже здесь? – переспросил Салман. – Сколько их?
Барабанный бой затихал, танцоры удалялись от нас, крутясь и извиваясь в такт музыке; их раскачивающиеся головы были похожи на поле подсолнухов, колышущихся на ветру. Когда от музыки осталось только эхо у нас в ушах, на улочках поселка возобновилась обычная жизнь с ее ежеднеными и ежеминутными заботами. Люди вновь обратились к своим обычным делам, своим нуждам, своим надеждам и бесхитростным попыткам перехитрить нелегкую судьбу. И на какое-то недолгое время мир вокруг нас стал лучше, покорился сердцам и улыбкам, которые были почти так же девственны и чисты, как обсыпавшие нас лепестки цветов, прилипавшие к лицу, словно застывшие белые слезы.
– Я не оставлю Абдуллу, – так же спокойно ответил я.