Тут я не совсем понял, что он имел в виду.
— Вот что я думаю, — вновь заговорил Белецкий. — Не нужно недооценивать Императора и опасность вмешательства с его стороны. Империя не раз доказывала, что, как бы мы не относились к ней, её аристократию нельзя назвать ни идиотами, ни слабаками — и то же самое распространяется на тех, кто им служит.
— Ну, по всей видимости, здесь собрались все, раз больше никто не спешит, — он повернулся ко мне, — Или может кого-то еще не хватает для полной картины?
Он указал рукой вперёд, туда, где сидели выходцы из клана жены Алекса.
Сам Вульфрик тоже глядел на товарищей по совету оценивающе. Его власть тут была велика — пожалуй, больше, чем у любого другого, не считая председателя — и всё-таки её недостаточно, чтобы решить этот вопрос без голосования. Осквернение рисковый и дорогой процесс. И пока война только маячит на горизонте, перспектива вкладывать в это ресурсы мало кого могла радовать. Впрочем, что толку от ресурсов, когда города могут превратиться в руины, а кланы, могущественные и всесильные, в небольшие параграфы учебников истории победившей стороны, в качестве паразитов, истребленных жесткой рукой.
Нажал на кнопку. Дождался. Зашел внутрь. Еду один.